– Встань здесь, – Павел показал на пол недалеко от своего кресла, его голос звучал жестко и властно. – Разденься до трусиков, одежду положи на стол.
Этот приказ поверг Олю в гораздо более глубокое смущение, но ослушаться было решительно невозможно, тем более что логика Павла звучала очень убедительно. Нервно сглотнув, она обогнула стол и стала раздеваться в полутора метрах от него. Сначала Оля сняла сапожки и носочки, затем блузку и брюки, оставшись в трусиках и лифчике. Пол холодил нежные ножки. Она потянулась к застежке бюстгальтера на спине и умоляюще взглянула на Павла, словно прося пощады. Но тот лишь побуждающе кивнул, сделав движение пальцами, как бы раскрывая застежку. Оля сняла лифчик и положила его на стол вместе с другой одеждой, она чуть ссутулилась, опустив глаза в пол, ее лицо горело, став пунцовым от стыда.
У Оли была отличная фигура и нежная белоснежная кожа, а высокая грудь с торчащими вверх выпуклыми розовыми сосками выглядела очень соблазнительно. Девушка не была спортивной, но легкая пухлость не портила пропорции юного тела, а лишь придавала ей невинного очарования.
– Выпрямись, горбиться нельзя! – приказал Павел.
Оля моментально отвела плечи назад, бросив на него быстрый взгляд, груди искушающе вздрогнули и поднялись выше.
– Неплохо, очень неплохо, – произнес он с одобрительной интонацией, рассматривая ее фигуру с ног до головы. – Теперь чуть прогни спину, оттопырь попу и медленно повернись.
Оля подчинилась, чувствуя как тепло разливается внизу живота, а стыд, как ни странно, лишь разжигал это лихорадочное возбуждение. Она сделала полный оборот и затем взглянула на него вопросительно и с надеждой.
Павел медленно поднялся и подошел к ней, глаза девушки распахнулись, сердце бешено заколотилось. Его рука чуть погладила ее грудь, затем медленно прошлась по мягкому животику, девушка напряглась, задрожала и перестала дышать. Он слегка наклонился, проводя пальцами по бедру и ноге, следуя до места чуть ниже колена, а затем выпрямился и приподнял ее руку, проверяя подмышку.
– Ноги значит бреешь, а подмышки зимой ленишься? – строго спросил он, смотря ей в глаза.
Оля чувствовала себя словно в горячечном бреду, жар в киске нарастал, смущение сковывало, мысли лихорадочно метались. «Боже, какая я дура! Надо было брить подмышки!!! Из-за такой мелочи всё провалится!», – пронеслось у нее в голове.
– Простите, пожалуйста, Павел Петрович! Я сегодня же побрею! Очень тщательно! И всегда буду брить! – выпалила она, с трудом справляясь с дыханием.
– Ну, всегда не понадобится, – снисходительно сказал он. – Сделаем тебе лазерную эпиляцию. Везде, внизу тоже. Что это за заросли там? Спусти-ка трусики!
Оля поспешно приспустила трусики, жгучая волна возбуждения и стыда снова прокатилась по ее телу. Его рука легла на пушистый лобок, палец коснулся мокрой киски и прошелся по возбужденному клитору, девушка судорожно вдохнула. Ее киска выглядела как аккуратная щелка между пухлыми пуфиками, из нее не торчали складки половых губ.
– Здесь тоже побрей, всю зону глубокого бикини. А эпиляцию через пару дней начнем, – Павел больно потянул за волоски на лобке, девушка ойкнула. – Да уж, такие заросли – это никуда не годится, а небритые подмышки – вообще нонсенс.
– Да, да, я побрею, Павел Петрович, простите, пожалуйста! – умоляюще отозвалась девушка.
– Обучать тебя придется очень многому, но с учетом твоей ситуации… Так уж и быть, я тебя беру, – Павел легонько шлепнул Олю по голой попе и, наконец, отошел от нее, направляясь к стеллажам. – Можешь одеваться. Сейчас подпишешь трудовой договор, а потом живо в общагу, выписывайся, и сюда с вещами.
Олю резко отпустило, напряжение спало, хотя грудь всё еще вздымалась от тяжелого дыхания. На душе стало светло и радостно. Ура, всё получилось!!!
– Спасибо, Павел Петрович, спасибо большое! – с искренней благодарностью сказала она, натянула трусики и начала одевать лифчик, уже почти не чувствуя смущения.
Он достал стопку документов, и небрежно бросил на стол, так что бумаги проскользили по поверхности и уткнулись в Олину блузку. Затем он опустился в свое основное кресло во главе стола, излучая спокойную уверенность.
– Поясню один момент, чтобы всё было четко и не осталось никаких неясностей. В договоре предусмотрены штрафы, если ты вдруг прогуливаешь работу. Это стандартная практика в компаниях, не университет же. Но ты ведь не собираешься прогуливать, верно?
– Нет-нет, Павел Петрович, конечно нет! – пылко ответила Оля, натягивая брюки.
– Да и жить будешь прямо здесь, как прогулять-то? – сказал Павел со смешком и девушка подобострастно захихикала тоже. – Но вообще у нас по законодательству штрафы запрещены, хоть большинство компаний их применяет. Поэтому оформляем это в виде обязывающего аванса с итеративной рентой 0,8%. Но это так, чистая формальность. Это понятно?
– Да, Павел Петрович… – рассеянно произнесла Оля, садясь за стол, сейчас ее мысли крутились вокруг бритья глубокого бикини.
– Там где наклеены зеленые стикеры, надо вписать свои данные, где желтые – расписаться, плюс расписаться на каждом листе.
– Поняла, Павел Петрович, – сказала девушка и начала писать, а затем прибавила от избытка чувств: – Спасибо большое, я так вам благодарна, Павел Петрович!
– Благодарить потом будешь, – отозвался тот с ироничной усмешкой, – и не раз.
Бумаг оказалось неожиданно много, и Оля даже не пыталась ничего прочитать. Во-первых, сидеть и читать было бы неудобно по отношению к Павлу Петровичу – получилось бы, что она ему не доверяет. Во-вторых, это заняло бы много времени, а ведь нужно было нестись в общагу, бриться, собирать вещи, выписываться… Да и если бы она прочитала, то ничего не поняла, договор специально был запутан. Например, она не поняла бы, что дневная ставка 0,8% – это на самом деле 292% годовых. И что обязывающий аванс – это по сути кредит, оформленный отдельным договором, причем вместо абзаца, в котором прописывалась сумма, внизу листа было пустое место.
– Умница! – искренне похвалил ее Павел, когда она всё подписала. – Теперь это на подпись генеральному. А ты – в общагу, быстро! Инструктаж уже сегодня проведем!
Он забрал все бумаги, а Оля даже не подумала о собственном экземпляре. Она еще раз его горячо поблагодарила и побежала к выходу, ее переполняли восторг и энтузиазм.
В общаге Оля брилась так тщательно, как никогда в жизни, многократно проводя бритвой по коже с почти одержимой аккуратностью. Она проверяла каждый участок по несколько раз, чтобы ни один волосок не укрылся от внимания. Мысль о том, что любой промах может подвести ожидания Павла, подстегивала ее, и девушка, сосредоточенно поджав губы, усердно работала. И вообще, забота о собственной внешности неожиданно обрела новый смысл и заиграла яркими красками. Она представляла, как в коротком платье будет завораживать мужчин, притягивая их полные желания взгляды, и по телу разливалось тепло предвкушения.
Наконец, процедура была закончена, Оля приняла душ и вновь побежала в свою комнату, соседки были на занятиях. В счастливом возбуждении она вертелась голая перед зеркалом, радуясь вновь обретенной гладкости на лобке и под мышками. В голове прокручивалась недавняя сцена в кабинете, киска потекла, Оля дотронулась до клитора… Чтобы кончить потребовалось меньше минуты, а оргазм был особенно сладким.
И вдруг ей в голову пришла мысль, что подмышки-то понятно, но зачем офис-менеджеру брить глубокую зону бикини? «Ну, наверное, это вообще часть профессионального стиля жизни», – неуверенно подумала она.
Маленькая офисная шлюшка
Выписка из общежития отняла уйму времени, и Оля вновь вошла в кабинет Павла уже ближе к вечеру. Чемодан охранник приказал оставить внизу. На этот раз она чувствовала себя посмелее, а настроение было приподнятым. Предстоящая неизвестность уже не столько пугала, сколько манила, словно интересное приключение. Оля с удивлением поймала себя на неожиданной мысли: ей даже хочется, чтобы он раздел ее снова! В ней проснулась какая-то игривость и девушка кокетливо улыбалась.
– О, какая улыбашка, молодец! – похвалил Павел. – Нам нужна легкая и улыбчивая атмосфера в офисе.
От его одобрения Олина улыбка засияла еще ярче, проступили милые ямочки на щеках. Павел достал из шкафа бутылку Hennessy, а также бокал-снифтер, и наполнил его примерно на треть.
– Сейчас я буду обучать тебя раскрепощению и мне нужно, чтобы ты расслабилась, – он протянул ей бокал. – На, выпей.
– Ой, что вы, я не пью, Павел Петрович! – Оля испуганно замотала головой.
Тем не менее, она инстинктивно взяла бокал, ведь он вручил его очень уверенно. Павел нахмурился, его лицо перестало излучать доброжелательность, глаза стали жесткими и чуть сузились. Оля опешила и растеряно заморгала, ее пальчики сжали бокал чуть сильнее.
– Я не спрашивал, пьешь ли ты. Я велел выпить, – отчеканил он. – Помнишь, что мы говорили про умение подчиняться?
– Ой, извините, Павел Петрович, – спохватилась Оля. – Да, к…конечно.
Оля сделала хороший глоток, коньяк обжег горло, она закашлялась. Ее знакомство с алкоголем сводилось к десятку бокалов шампанского, выпитых девушкой за всю ее жизнь. Плюс бокал вина на вечеринке, устроенной соседками по комнате в общаге, но в целом вечеринок она избегала.
– Не торопись, всё хорошо, – успокаивающим тоном сказал Павел, его голос вновь подобрел.
