Другим был и темперамент, если Марину совсем не интересовали нежности в постели, ей нравилось, когда её брали жёстко, порой даже через силу, то Марушка совсем наоборот, оказалась «цветком» нежным, не приемлющим насилия и боли. Она сразу пресекла мои инстинктивные попытки её «загрызть» и трахнуть пальцами. Терпеливо регулируя рукой активность моего языка, партнёрша наконец добилась нужной ей интенсивности и смогла полностью отдаться приятным ощущениям.
Я схватывал всё на лету, меняя свой подход я нежно гладил её прекрасную грудь и округлый женственный животик, настойчиво лаская её клитор языком, аккуратно, чуть прикусывая его губами.
Разница была на лицо, Марушка не рычала и не кричала от боли как в клубе. Растворившись в моих ласках, девушка сладко стонала, помогая бёдрами моим движениям.
Мой член опять упрямо топорщился и снова рвался в бой. Как настоящий джентльмен, я, конечно, дождался пока дама кончит первой.
Машин оргазм был томным и продолжительным, девушка напряглась всем телом и прижимая меня лицом к промежности, какое-то время елозила по нему своей мокрой кончающей киской, помечая своего мужчину флюидами и любовным соком.
И это было восхитительно, волнительно и, если принимать во внимание что я чуть не задохнулся – экстремально.
Лохматый, извазюканный её выделениями, с надроченным хуем в руках, возбуждённо дыша, я похотливо смотрел на только что кончившую самку, всё ещё томно корчащуюся в сладких конвульсиях.
Подтянув к себе её аппетитные бёдра, я приставил свой член ко входу, притапливая и смазывая его в обильных любовных выделениях. Марушка смотрела на меня с тревогой, упираясь своей ладошкой мне в грудь:
— Он гораздо больше её пальцев! Мне страшно... прошу будь со мной нежен...
На эти слова я улыбнулся и подмигивая в ответ, поцеловал в губы и одновременно, не давая любовнице опомниться неумолимо протиснулся своим уже притопленным в лоне девушки членом, во внутрь.
Неожиданно легко я ворвался в её всего на секунду расслабившуюся вагину, практически не встречая сопротивления, заполняя и растягивая, погрузился сразу на всю длину и замер, давая партнёрше привыкнуть.
Марушка ахнула от неожиданности, вдыхая всей грудью:
— А-ах!... А ты уже во мне?!
— Да, детка. Я же сказал, что всё будет естественно.... а теперь я сделаю тебе приятно.
Маша прикусила губу и соглашаясь, одобрительно кивнула мне головой.
Первые движения в её жаркой и тесной вагине мне понравились до дрожи, подложив под попу партнёрши подушку, я двигался медленно, растягивая под себя её неопытное лоно, с удовольствием обнимая ладонями приятно упругую грудь.
Машины ладошки лежали поверх моих на её груди, раскачивающейся от моих проникновений. Тревога и гримаса лёгкого дискомфорта на лице, уже сменялись тихими стонами, пока ещё смеси боли и удовольствия.
— Паша... он такой большой... я чувствую, как ты наполняешь меня, достаёшь до матки. Пожалуйста не надо пока так глубоко...
Я, привыкший к совершенно другой, экспрессивной ебле, с большим конечно трудом сдерживался от того, чтобы ни закинуть эти прекрасные ножки себе на плечи и в диком порыве не разъебать эту тесную милую вульвочку.
Мои настойчивые, деликатные фрикции, конечно, делали своё дело, всё больше растягивая Машину вагину и сильнее возбуждая, заставляли её активнее увлажняться.
Через довольно продолжительное время я таки смог набрать какой никакой темп и уже не беспокоиться о том, что делаю моей девочке больно. Потому, что ей уже было реально хорошо. Марушка буквально задыхалась от удовольствия, смело подмахивая мне. Она уже сама закинула свои ножки мне на плечи, ёрзая на моём члене, пододвинулась ближе и прихватив меня за локти снова прикусила свою губку, одобрительно кивая.
Маша разрешала мне взять её уже «по-взрослому».
— Паш, только пожалуйста не в меня...
Ну тут уж я позволил себе выложиться по полной. Машина бедная писечка была выебана мной душевно и качественно, с тройной сменой позиции и двумя её громкими «финалами».
Совершенно внезапно милой скромнице пришлась по душе не только романтичная нежность, но и дикие скачки, с яростным ускорением и умеренной доминацией.
То есть, я драл Марушку жёстко, но ещё не как «врага народа» и потенциал ещё оставался.
Закончиться всё должно было кончающей Марушкой, в позе наездницы. Все мои партнёрши предохранялись и я, совершенно забыв, что не должен в неё сливаться, рассчитал свои силы так, чтобы нам прийти к «финишу» вместе.
Машенька была уже на самой грани, зажмурив свои глазки, придерживая свою трясущуюся от дикой ебли грудь, малышка уже вот-вот была готова зареветь как раненая пума. Когда я, в последний момент вспомнив про её запрет, прихватив себя за член, зажимая уже рвущееся на свободу семя, взбрыкнул и буквально скинул её с себя.
— Ааа... кончаю-кончаю...!
— Мне! Давай мне в ротик... я всё проглочу...
Марушка не растерялась и почти мгновенно сориентировавшись, заглотила мой извергающийся спермой хуй. На этот раз нектара не так много и Машенька жадно собрала всё до капли. Раздув свои милые щёчки, она дважды сглотнула и продемонстрировала мне свой пустой ротик.
«... ну какая же умничка!... и кто же её так научил?...»
— Прости, я совсем забыл, что в тебя нельзя и обломал с третьим «финишем» ...
— Мне хватило и двух... вернее трёх,... с твоим языком у меня ведь тоже было...
— Ты невероятная. Одновременно скромная и отвязная, наивно невинная и дико сексуальная, талантливая и очень красивая – мне так повезло встретить тебя.: Марушка прильнула щекой к моей ладони, а я водил большим пальцем по её пухленьким алым губкам, перепачканным моим семенем.
— Правда?
— Конечно.: Я прижимаю девушку к себе, и мы снова целуемся, забывая обо всём. Внезапно, я опять чувствую себя частью целого, желанным и таким счастливым...
Курьер привёз нам пиццу.
Ух, не передать как это было, кстати, ведь за всей этой канителью мы изрядно проголодались. Я открыл коробки и не реально вкусный, манящий аромат наполнил комнату. Откупорил бутылочку красного полусухого, которое так любила «бывшая» и уже наконец её забывая, теперь без всяких ассоциаций пил с Марушкой вино и поедал обжигающе горячую пиццу.
Мы смеялись и дурачились, периодически прерываясь на поцелуи. Удивительно, что несмотря на бессонные сутки, нас ещё не «рубило» в сон.
Зазвонил Машин телефон.
— Это папа.
— Возьмёшь?
— Конечно.... говорю же он понимающий отец.
«... Доброе утро пап. Прости что не предупредила... я и сама не знала... да, всё хорошо... Я влюбилась пап... спасибо... он такой классный... конечно... да, понимаю, что тебе рано становиться дедом (заливисто смеётся) ... хорошо, передам... да, в понедельник к первой паре... и я тебя очень! Да, увидимся вечером. Целую!»
— Что сказал?
— Что он слишком молод чтобы становиться дедом и что он отвернёт тебе голову если ты меня обидишь..., но ты ведь не обидишь?
— Ну что ты. Конечно нет.: Машины губы и глаза меня манят и мы, спихивая коробки на пол вновь набрасываемся друг на друга. Наш секс, стремительный и быстрый, полностью обесточивает обоих, забирая последние силы.
Вволю натрахавшиеся, довольные и сытые мы засыпаем в объятиях друг друга.
Утро для меня настало уже ближе к трём часам дня. Я проснулся первым, Марушка мирно сопела рядом, соблазнительно выпятив свою аппетитную попочку.
Бархатная кожа, восхитительные изгибы тела, прекрасная, полновесная грудь и ангельски красивое лицо. Похоже влюбилась не только она.
И кто бы мог устоять перед такой красотой?
А я и не планировал, ведь хороший утренний секс – отличная «зарядка» для молодого организма. Обильно намазав свой призывно стоящий член гелем-смазкой, я пристроился к спящей Марушке сзади и поводив хорошо смазанным хуем промеж её доступных губок, медленно и аккуратно, задвинул его на половину.
Внутри было просто волшебно, уже совсем не тесно, но плотненько и горячо. Сжимая ладонями шикарнейшие бёдра моей девушки, я довольно легко погрузился до конца, прижавшись своим лобком к её милой попочке.
И только сейчас Марушка наконец проснулась:
— Оох!... мм... аа... Вот это «Доброе утро»!
— Мне прекратить?
— Ни в коем случае!... ах!... а-ах!... нет я, конечно, хотела проснуться от приятного «куни» ... но так... мм... ахах... гораздо лучше!
Набирая темп, я, удерживая партнёршу за бедро и плечо, активно двигал бёдрами, почти не выходя из неё. Смазки внутри вдруг стало так много, что Машина вагина жадно хлюпала и я принялся драть её с оттяжкой, звонко шлёпаясь лобком о ягодицы.
— Ой-ой-ой Паша, Пашенька! Что ты со мной делаешь?!... мне... я...
Теперь, я уже выкладываюсь по полной. Эмоции, скорость, глубина проникновения – на максимуме, в Машиной киске – «потоп» и мне кажется, что от моих мощных «ударов» из неё летят брызги.
