Маша огляделась, выходя из машины во дворе. У неё были воспоминания об этом месте — ферме её тёти и дяди в северной части штата Нью-Йорк. Она помнила, как приезжала сюда маленькой девочкой, бегала по огромному двору, гонялась за животными. Прошло почти десять лет с тех пор, как девятнадцатилетняя Маша последний раз была здесь. Учёба, дополнительные занятия и плотный график её родителей-адвокатов из Нью-Йорка не оставляли времени на поездки.
Стипендия, которую Маша получила в ****, покрывала обучение и учебники, но не проживание. Идея ежедневных поездок из Нью-Йорка быстро отпала. И тогда предложение дяди Стаса стало настоящим спасением. Они жили недалеко от Энфилда, всего в двадцати минутах от кампуса, и предложили пожить у них во время учёбы.
Теперь Маша снова огляделась, пытаясь понять, дома ли кто-то. Она звонила на мобильный, но никто не ответил. Девушка направилась через двор к сараю, слушая пение птиц и шелест ветра — звуки, которые редко слышала в городе.
Подойдя ближе, она услышала мужской голос, ругающийся внутри. Шагнув в открытую дверь, она из солнечного света погрузилась в темноту сарая. Глазам потребовалось время, чтобы привыкнуть, но когда они адаптировались, она не смогла сдержать лёгкий вздох..
Мужчина с силой закрывал тяжёлую дверь стойла, защёлкивая её. Его торс, лишённый рубашки, был покрыт мышцами, накачанными тяжёлым трудом, а не тренировками в зале. Мощные руки напряглись, когда он толкнул дверь сильнее.
— Чёртова штуковина, — проворчал он, наконец задвинув её на место.
Маша содрогнулась. "Чёрт, да", подумала она, "это тот мужчина, который может пригнуть меня когда угодно". Затем он повернулся к ней, и у неё перехватило дыхание.
— Дядя Стас? — выдохнула она.
— Маша? — удивился он.
— Да… это я, — прошептала девушка.
Она пыталась взять под контроль свои гормоны, пока дядя приближался. Запах его пота наполнил её ноздри, отчего между ног стало тепло и влажно. "Чёрт возьми, это же твой дядя!", — мысленно выругалась она.
— Чёрт, девочка, ты выросла, — воскликнул Стас Конрад. Его взгляд невольно скользнул по фигуре племянницы.
Узкие джинсовые шорты обтягивали её упругую попу, а майка почти не скрывала грудь 3-го размера. Стас не мог отвести глаз.
Маша чувствовала, как дядя "пожирает" её взглядом. С каждой секундой становилось только горячее.
— Дядя Стас, — прошептала она. — Мои глаза вот здесь.
— Ага, — ответил он, не отводя взгляда. — Но самое интересное — вот здесь.
Маша сглотнула. Соски наливались под его пристальным взглядом. "Господи, он даже не скрывает, что хочет меня", — подумала она. "Ну что ж, я тоже умею играть в эти игры".
— Если так хочешь их увидеть, — тихо сказала она, — просто попроси.
Стас поднял глаза и встретился с ней взглядом.
— А если попрошу, покажешь?
Маша запустила пальцы под край майки.
— Попроси — и узнаешь, — бросила она вызов.
Дядя усмехнулся.
— Детка, — сказал он, — если ты её снимешь, то из этого сарая не выйдешь как минимум час.
— А как же тётя Клава? — спросила Маша.
— Она может облизать твою киску, когда я закончу, — ответил Стас.
Маша содрогнулась, глядя в его глаза. Он не шутил. Здесь происходило что-то, чего она не понимала в детстве.
— А теперь марш в дом, юная леди, — приказал дядя. — Пока я не перегнул тебя через стойло и не покрыл, как кобылу в охоте.
Маша молча развернулась и направилась к дому. Слова дяди звенели в ушах. "Неужели он правда это сделает?" Мысль о его мощном теле, прижатом к ней, заставила её дрожать.
Тётя Клава обняла её, когда та вошла на кухню. Дядя шёл следом, неся её чемоданы. Он отнёс их наверх в гостевую комнату, а затем вернулся, пока Маша сидела за столом. Пока тётя говорила о том, как рада видеть её на весь учебный год, девушка наблюдала за дядей, наливающим стакан воды. Он так и не надел рубашку, и её взгляд скользил по его мощной груди, когда он двигался.
Наконец, Стас сказал, что ему нужно проверить животных, и вышел. Остаток дня Маша обустраивала свою комнату: поставила письменный стол, разложила одежду в шкаф.
Ужин прошёл спокойно, а затем на ферму спустилась ночь. Маша слышала животных в сарае, стрекотание сверчков — звуки, которые успокаивали. Устав после дороги, она рано легла спать, оставив дядю и тётю смотреть телевизор в гостиной.
Маша надела пижаму, взяла туалетные принадлежности и вышла в коридор, направляясь к единственной ванной в старом доме. Проходя мимо лестницы, она услышала разговор дяди Стаса и тёти Клавы.
— Стас, — донёсся голос тёти, — эта девочка сегодня за ужином просто пожирала тебя глазами.
Дядя тихо рассмеялся.
— В сарае она предложила показать мне сиськи.
— Правда? — удивилась тётя. — И что, ты принял её вызов?
— Не-а, — проворчал Стас. — Слишком рано, она только приехала.
— Жаль, — вздохнула Клава. — Уверена, у неё сиськи — огонь.
Маша закусила губу, чтобы не вскрикнуть. Она не могла поверить в этот разговор. "Что за чёрт здесь творится?!"
— То, что я видел, — твёрдые, сочные грудки, — пробормотал Стас. — Хорошо, что не стала снимать, а то бы трахнул её прямо там.
У Маши подкосились ноги. "Это вообще мой дядя и тётя?!"
— Тебе бы это понравилось, бык, — услышала она голос тёти. — Ты бы с радостью засунул свой двадцатисантиметровый член в её тугую девятнадцатилетнюю киску, да?
— А ты бы с удовольствием слизала с него её сок, шлюха, — огрызнулся Стас.
Маша дрожала, как лист, и почти побежала в ванную, не обращая внимания на скрип половиц. Закрыв дверь, она прислонилась к прохладной раковине. Слова дяди и тёти продолжали звучать в ушах, а между ног было мокро.
Она попыталась подготовиться ко сну, но это было бесполезно. Мысли о разговоре сводили живот горячим узлом. В конце концов, она сдалась. Собрав вещи, она открыла дверь — и застыла.
Перед ней стоял дядя Стас, его голый торс заполнил всё пространство.
— Ты слышала, да? Подслушивала, — это было утверждение, а не вопрос.
Маша пыталась отвести взгляд от его бицепсов.
— Я… я… — заикалась она.
— Просто ответь, — почти рыкнул он. — Да или нет, ты слышала?
— Да, — выдохнула Маша.
— Ты мокрая? — пристально посмотрел он ей в глаза.
— О боже, да, — простонала она.
— Иди в свою комнату, — приказал дядя.
— Но… — попыталась возразить Маша.
— Я сказал, — перебил он, — иди в комнату.
Молча она проскользнула мимо его могучей фигуры и направилась по коридору. Но сильная рука схватила её за запястье, легко остановив.
— Снимай пижаму, девочка, — приказал он.
— Да, сэр, — прошептала Маша.
Вернувшись в комнату, она бросила вещи на комод и быстро сняла одежду. Голая, она растянулась на кровати. "Первый же день здесь, и я уже беспрекословно выполняю его приказы".
Она смотрела на дверь, освещённую светом из коридора. Высокая тень перекрыла его, когда он вошёл. Она не удивилась, когда он даже не закрыл дверь. Двумя шагами он оказался у кровати, его вес прогнул матрас, когда он сел. "О боже… он ГОЛЫЙ".
Её взгляд сразу же устремился к его паху, где её внимание приковал толстый ствол, гордо возвышающийся там.
— Блядь… — прошептала она.
Его член был твёрд, как сталь, а распухшая головка — ярко-красной. Кудрявые волосы у основания почти не скрывали его длину, так как он стоял прямо.
— Нравится этот член, да? — спросил её дядя Стас.
— Даааа… — прошипела Маша.
— Маленькая шлюха, — прошептал её дядя.
Глаза Маши расширились от этих слов. Никто раньше не называл её так. Никто.
— Нет… — выдохнула она, шокированная его грубостью.
— Херня, — рыкнул дядя. — Ты уже мокрая, как лужа, и хочешь отсосать мне. Признай.
Маша не могла оторвать взгляд, наблюдая, как его член буквально пульсирует у неё перед глазами. Она знала — что бы она ни думала, кем бы ни была раньше, — её дядя прав: сейчас она была шлюхой.
— Ублюдок… — хрипло сказала она. — Я шлюха, — признала она. — Я хочу твой грёбаный член.
Дядя поднялся и быстро перевалился через неё, его длинный ствол лёг на её упругие груди, а распухшая головка оказалась в сантиметрах от её лица, пока она лежала. Его руки схватили её за голову, и он притянул её к себе.
— Тогда соси, сука, — прохрипел он.
Когда головка его толстого члена ударилась о её губы, Маша открыла рот и приняла его в свой жадный рот. С ней ещё никогда не обращались так. Все остальные парнишки были просто мямлями по сравнению с её дядей. Его вес прижимал её к матрасу, ноги зажимали её руки, а сильные пальцы впивались в её голову, пока он вгонял свой твёрдый член ей в горло.
Маша подавилась, когда он упёрся ей в глотку. Она хотела сопротивляться, но передумала. Дядя брал её, использовал — как и должен настоящий мужчина. Тёплая влага хлынула между её бёдер, пока он трахал её горячий рот.
— Держу пари, эта киска тугая, — прохрипел дядя, двигая бёдрами. — Сейчас выебу твою узкую подростковую дырочку.
